вторник, 03 сентября 2013
Сегодня утром подвёз дочь в школу и с удивлением заметил, что забор, о котором я писал вчера в посте Анатолий Юрьевич! Увольте Истомина, пока ваш ребёнок ногу-руку не сломал и глаз гвоздями не выбил. стоит ровно и не завален на тротуар:
Но то, что я увидел (метод крепления, вы наверное тоже уже заметили) меня повергло в шок и я это сфоткал крупным планом:
Это конечно не верёвочка, как могло показаться ранее, а кусок провода, но сути это особо не меняет. Поэтому подытожу:
1) в центре Перми, в 2-х кварталах от Администрации города, на земельном участке, примыкающем к участку школы №2, неизвестные (см. фото ниже - нет никаких данных о том, кто проводит работы) лица в течение лета проводят разборку 2-х этажного здания:
2) к 1 сентября забор - который и так не соответствовал СНИПу (низкий и не имел навеса) и правилам землепользования (установлен за границами участка, на общественной территории, конкретно - на тротуаре) - частично упал под тяжестью остатков кирпичной стенки. Т.о. забор и так никого не защищавший, стал источником опасности.
3) 1 сентября, чиновники, которые до этого не замечали безобразия у себя под носом, "внезапно" прозрели и бросились исправлять ситуацию: отправили "дворника" чинить забор. И тот примотал частный забор, стоящий на общественной территории, проволочкой к ограде муниципальной школы.
Гражданин Истомин, глава Администрации Ленинского района, вы совсем идиот или как? Или вы считаете, что дело сделано и опасности для детей нет? Вы считаете, что всё сделано и происходит по закону? Вы будете ждать травм и трупов, прежде чем подадите в отставку? Интересно вы вообще себе представляете, сколько у вас под носом "хромых лошадей" нарождается?
Гражданин Маховиков, если кто-то из учащихся школы получит на этих развалинах травму - это будет ваша вина. Т.к. это вы назначили абсолютно невменяемого, лживого, неадекватного и недееспособного Истомина главой района.
Но то, что я увидел (метод крепления, вы наверное тоже уже заметили) меня повергло в шок и я это сфоткал крупным планом:
Это конечно не верёвочка, как могло показаться ранее, а кусок провода, но сути это особо не меняет. Поэтому подытожу:
1) в центре Перми, в 2-х кварталах от Администрации города, на земельном участке, примыкающем к участку школы №2, неизвестные (см. фото ниже - нет никаких данных о том, кто проводит работы) лица в течение лета проводят разборку 2-х этажного здания:
2) к 1 сентября забор - который и так не соответствовал СНИПу (низкий и не имел навеса) и правилам землепользования (установлен за границами участка, на общественной территории, конкретно - на тротуаре) - частично упал под тяжестью остатков кирпичной стенки. Т.о. забор и так никого не защищавший, стал источником опасности.
3) 1 сентября, чиновники, которые до этого не замечали безобразия у себя под носом, "внезапно" прозрели и бросились исправлять ситуацию: отправили "дворника" чинить забор. И тот примотал частный забор, стоящий на общественной территории, проволочкой к ограде муниципальной школы.
Гражданин Истомин, глава Администрации Ленинского района, вы совсем идиот или как? Или вы считаете, что дело сделано и опасности для детей нет? Вы считаете, что всё сделано и происходит по закону? Вы будете ждать травм и трупов, прежде чем подадите в отставку? Интересно вы вообще себе представляете, сколько у вас под носом "хромых лошадей" нарождается?
Гражданин Маховиков, если кто-то из учащихся школы получит на этих развалинах травму - это будет ваша вина. Т.к. это вы назначили абсолютно невменяемого, лживого, неадекватного и недееспособного Истомина главой района.
![[info]](http://l-stat.livejournal.com/img/userinfo.gif)
17.8 11.2
День с жесткой мужской энергией.
Положительные качества дня – Вы можете сегодня максимально проявить свой характер для решения задач любой сложности.
16.7 14.5
Сегодня первый день осени, нового периода в жизни.
У многих сегодня день Знаний. Отличный день для начала учебы, для старта нового учебного года.
День обещает быть легким, динамичным и насыщенным впечатлениями.
18.9 12.3
На смену вчерашнему дню, день с мягкими энергиями.
Возможно, Вы себя будете не очень хорошо чувствовать, могут быть головные боли или легкое недомогание. Это происходит потому, что идет резкая смена энергий дня и организм не успевает перестроиться.
Вспыхнула война. Я жила тогда на даче на островах, когда мой знакомый привел ко мне корреспондента "Русского слова" Аркадия Руманова. Руманов мне сообщил, что Павел Родзянко уже в течение 24 часов телефонирует по редакциям всех газет с вопросом: "Вы тоже слыхали, что графиня Клейнмихель послала Императору Вильгельму, в коробке от шоколада, план мобилизации и что она была арестована и теперь уже повешена?". Это, конечно, делалось с целью меня дискредитировать, и Родзянко, не утверждая, а лишь вопрошая, совершенно не боялся привлечения к обвинению в клевете. Руманов, доброжелательный и умный человек, счел своим долгом меня об этом предупредить и предотвратить грозившую мне опасность и вместе со мною искал способа прекратить эту клевету. А, вот она, месть Родзянко! Он выбрал подходящий момент. Сознаюсь, я сразу не оценила могущих из этого произойти последствий, тем более что у меня не было ни мужа, ни сына, ни брата, которые могли бы выступить на мою защиту. История с пересылкой в коробке от шоколада казалась мне смешной, так как я не знала психологии масс того времени, когда разум смолк и бушевали только страсти. Во время нашего разговора раздавались непрерывные запросы по телефону: дома ли я. Друзья, знакомые, редакции газет и совершенно незнакомые люди справлялись обо мне. Эти слухи приняли такие размеры, что даже в присутствии одного англичанина, мистера Р., в кругу его знакомых один жандармский полковник рассказывал со всеми подробностями, что он лично, в качестве правительственного делегата, присутствовал на моей казни, а также и на казни генерала Драчевского (столь ненавидимого и впутанного в эту фантастическую историю Родзянкой): "Я должен, - сказал этот жандармский полковник, - отдать справедливость графине Клейнмихель, что она очень храбро умирала, в то время как Драчевский дрожал от страха и молил о пощаде". На следующее утро об этом сообщалось во многих газетах, и за утренним кофе я имела странное ощущение, читая подробности моего трагического конца и казни моего соучастника генерала Драчевского (которого я почти не знала), обвиненного в том, что он помогал мне при упаковке мобилизационного плана в коробку от шоколада.
«Выход Государя Императора на балкон Зимнего дворца к народу после молебствия 20-го июля 1914 года.»
В тот же день отправилась я в Зимний дворец, как и все остальные, и присутствовала, когда царь произносил перед народом речь по поводу объявления войны. Проходя мимо меня, государь подал мне руку. Итак, нельзя было уже сомневаться, что я жива и здорова. Случайно приблизилась я к помощнику Фредерикса генералу Максимовичу. Он беседовал с профессором Раухфусом. Когда он меня увидел, он сделал такое изумленное лицо, будто перед ним стояло привидение, и сказал мне: "Профессор только что мне рассказывал, что вас вчера повесили". На следующий день несколько моих друзей пригласили меня к Кюба на обед, и я имела случай слышать собственными ушами, как не заметивший меня Родзянко, подойдя к столу генерала Серебрякова, спросил: "Слыхал ли ты, что графиня Клейнмихель послала в коробке от шоколада план нашей мобилизации германскому Императору и вчера повешена?" Серебряков ответил: "Перестань молоть вздор", и повернулся к нему спиной. Родзянко растерянно от него отошел. Когда он меня увидал, он изменился в лице и исчез из ресторана. Если к этим слухам в Петербурге относились с недоверием, то они тем не менее проникли за границу и в самые отдаленные места: шах персидский обратился с телеграфным запросом по этому поводу к своему послу. Во всяком случае я не должна питать никакой благодарности за то, что я на самом деле осталась жива. Однажды лакей доложил, что Павел Владимирович Родзянко перед своим отъездом на войну, спрашивает графиню Клейнмихель, когда она может его принять. Очевидно, он убедился, что он играл смешную роль, хотел со мною объясниться и сделать попытку к примирению. Я почти никогда не говорю по телефону, но на этот раз я сама подошла к аппарату и лично ответила, что после того, как меня повесили, я чувствую себя очень усталой, такой усталой, что боюсь, что я никогда не буду в состоянии отдохнуть настолько, чтобы иметь честь принять у себя полковника Родзянко. Так окончилось это происшествие, но в нем можно найти причину того, что чернь в начале революции хотела меня арестовать.
«Шталмейстер П.В.Родзянко в одежде стремянного времен царя Алексея Михайловича..»
Павел Владимирович Родзянко.
Я не могу не упомянуть о той роли, которую сыграл Павел Родзянко немного спустя при взятии немцами островов Эзель и Даго. Он командовал дружиной в Пернове, маленьком городке, находящемся на границе Эстляндии и Лифляндии. Ввиду того что он горел нетерпением быть увенчанным военными лаврами, он принял потопленные в гавани для закрытия доступа немецкому флоту старые барки за немецкий флот. Он встревожил весь спавший город; солдаты его бросились грабить дом предводителя дворянства барона фон Пилара, разбили его прекрасную коллекцию фарфора и уничтожили всю его прекрасную обстановку. После этого Родзянко приказал своим солдатам поджечь находившиеся в Пилау большие склады дров и затем побросать в море огромное множество мешков с солью, потеря которых была потом очень чувствительна для нашей северной армии. Все это было сделано под тем предлогом, чтобы ничего из всех запасов не попало в руки неприятеля, после этого, как разумный начальник, он отступил от Пилау на 12 верст, предпочитая неравному бою спасение своих людей. С рассветом патрули его стали с большой осторожностью приближаться к городу с тем, чтобы высмотреть неприятеля, но не нашли никого в этом разрушенном по приказу их начальника маленьком мирном городке. Родзянко не думал скрывать своего поступка, а наоборот, имел даже смелость телеграфировать своему брату, председателю Государственной думы, что им одержана большая победа над немцами. Михаил Родзянко с доверием прочитал перед членами Думы это лживое сообщение своего брата, вызвавшее бурю аплодисментов. Приехавшие в тот же день из Ревеля и Пернова описывали происшедшее в его действительном виде, но столичные газеты успели распространить радостную весть о великой победе, и затем уже было невозможно осветить истину. Должна сказать, что комендант порта в Ревеле адмирал Герасимов был достаточно смел, чтобы выразить свое возмущение по поводу этой лжи, могущей принести вред русской армии. Он издал приказ, в котором он категорически уличал Родзянко во лжи. С Родзянко я никогда более не встречалась, знаю лишь, что он показывал моему знакомому графу де Е., как последний мне сам рассказывал, усыпанную алмазами саблю, подаренную ему, по его словам, царем за одержанную им при Пилау победу. Не надо прибавлять, что Родзянко сам приобрел этот "знак отличия".
--------------------------------------------------------------------------------
.
Графиня Мария Эдуардовна Клейнмихель, урожденная фон Келлер (1846 - 1931)
На этом эти прекрасные мемуары заканчиваются и я пойду искать еще что - то интересное!!
Ваш wise-cat. 
Имела ли я политический салон? Я утверждаю, что не имела. Одни поздравляли меня с этим салоном, будто бы пользовавшимся европейской славой, другие говорили о нем с возмущением. На самом же деле этот салон существовал только в воображении тех, которые у меня не бывали и лишь читали в газетах о моих приемах, где перечислялись среди других многих гостей послы и министры. Они считали эти, чисто светские, приемы политическими. Летом совершалось много поездок на острова. Многие на обратном пути заезжали ко мне на чашку чая и партию бриджа. Призывая в свидетели всех бывавших у меня государственных деятелей, я уверена, что они при чтении этих строк вспомнят, что у меня чрезвычайно редко слыхали разговоры на политические темы. Во всяком случае они могут засвидетельствовать, что я никогда не старалась повлиять на кого-либо, навязывать ему мое мнение, разузнавать о ком-либо. Эти слухи о моем "политическом" салоне главным образом базировались на том, что непосвященным кажется, что каждый министр или посол, посещающий частное лицо, обязательно имеет в кармане какой-нибудь тайный документ, содержание которого он должен сообщить с глазу на глаз где-либо в уголке, военный же атташе, играющий с какой-нибудь дамой в бридж, посвящает ее между двумя робберами в план мобилизации. Когда граф Григорий Бобринский, адъютант военного министра Ванновского, привел ко мне депутацию офицеров Скоте-Грейс, к которым он был прикомандирован и которые принадлежали к полку, почетным шефом которого был Николай II, и я была рада преподнести этим офицерам по бокалу шампанского; а также и тогда, когда датский посол Скавениус привел ко мне своего кузена, министра иностранных дел, и когда турецкий посол, Турхан-паша, просил меня пригласить к себе гостившего у него великого визиря, - находились, вероятно, люди, думавшие, что с одним из вышеназванных я заключала военный договор, с другим - подписывала тайный трактат, с третьим - обсуждала государственную тайну. Когда моторная лодка Столыпина стояла у окон моей столовой, а экипаж Извольского останавливался у моих ворот, люди, проезжавшие мимо в лодках, вероятно, говорили: "Здесь совещаются министры за и против Государственной думы". Один договор, действительно, имел место: договор между глупостью и злобой людей, распространявших подобные слухи.
«Василий Садовников: Императорский дворец на Елагином острове, акварель 1847 года.»
В прелестном дворце принцессы Елены Альтенбургской, на Каменноостровском, жили также военный министр и начальник штаба. Министр иностранных дел, министр финансов и представитель совета министров жили на Елагином острове. Министр внутренних дел жил на Аптекарском острове. Все эти сановники жили на дачах, предоставленных им двором. Все были знакомы и посещали друг друга. Любя общество и привыкнув видеть у себя много гостей, я принимала сердечно также и моих соседей, не заботясь о политических взглядах того или другого и об их ориентации (слово, известное у нас до войны). Моя стоявшая на берегу Невы и окруженная красивым садом дача была на виду у всех проходивших и гуляющих. Я жила словно в стеклянном доме, и, так как мне нечего было скрывать, мне не приходило в голову отделиться от мира каменной стеной. Но зависть и недоброжелательность сделали свое дело. В более молодые годы я страстно любила верховую езду, проводила много часов на лошади, ездила по соседним паркам и рощам и моими спутниками были: три австрийских посла - граф Кальноки, граф Волькенштейн и барон фон Эренталь, затем лорд Дюферин со своим сыном лордом Кландибоем, потом сэр Роберт Морис, Жан Полемин, Луи де Монтебелло и многие другие. На этих прогулках со мною постоянно бывали мои дочери с молодыми Сашей и Грицко Витгенштейнами, их кузеном Димой Волконским, Петром Клейнмихелем и Андреем Крейцем. Увы, из всей этой молодежи теперь никого не осталось. Тогда никто не упрекал меня в занятиях политикой и, конечно, не политикой занимались мы, галопируя на лошадях, обедая в Шувалове или в Озерках, куда я заблаговременно посылала моего повара. Хотя я абсолютно не принимала никакого участия в восстановлении бразильского престола, несмотря на то что дон Луи и дон Антонио Орлеанский Браганца оказывали мне честь, обедая у меня, и не поддерживала карлистов в их заговоре против правительства Альфонса XIII, невзирая на то что дон Хаиме Бурбонский у меня ужинал, нашлись газеты, имевшие смелость печатать всякий вздор обо мне. Не могу припомнить, чтоб хоть раз создавались в моем доме положения, которые можно было бы назвать "политическими", по крайней мере я лично об этом ничего не знаю.
Между прочим вспоминается мне интересная встреча. Однажды у меня на обеде были сэр Артур Никольсон, его супруга и сэр Дональд Мекензи Валлас; английский посол между прочим сказал, что он, к величайшему сожалению, никогда не встречался с бывшим посланником в Константинополе Николаем Игнатьевым. Он занимал разные посты в Китае и в Турции, но их дороги никогда не скрещивались. Я сказала английскому послу, что он, должно быть, никогда не увидит Игнатьева, так как этот последний несколько лет назад уединился в деревню и никогда не бывает в Петербурге. Он стар, утомлен политикой и живет в кругу своей семьи. После обеда мы перешли в гостиную, где были приготовлены столы для бриджа, и вдруг мне показалось, что я брежу, когда я увидала перед собой даму в черной вуали и узнала графиню Игнатьеву, а рядом с нею и графа. Они прибыли утром того же дня, совершили прогулку на острова подышать свежим воздухом и, увидя свет в окнах моей дачи, зашли ко мне. Граф и английский посол провели весь вечер вместе, мы не слыхали, о чем они говорили, но, может быть, в этот вечер политика не была исключена из моего салона. Но и на этот раз я стояла совершенно в стороне. Это была моя последняя встреча с графом Игнатьевым. Он умер задолго до войны. Что касается сэра Никольсона и его жены, то я их видела впоследствии в Лондоне, где бывала в их гостеприимном доме.
«Портрет великой княгини Виктория Феодоровны (Фридрих Август фон Каульбах) »
Костюмированный бал
1914 год моя невестка, графиня Клейнмихель, провела в Петербурге, чтобы ввести в свет своих дочерей. В честь моих племянниц я устроила костюмированный вечер, который стал происшествием в большом свете. Александр Половцов вызвался мне помочь и внес, как и в каждое дело, за которое он брался, много умения, энергии и такта в устройство этого вечера. Была устроена кадриль, в которой участвовали мои три племянницы и молодая княжна Кантакузен, внучка великого князя Николая Николаевича старшего (верховного главнокомандующего в русско-турецкую кампанию 1877 - 1878 гг.). Затем ими был исполнен классический менуэт под прелестную музыку Моцарта. Известная своим умением танцевать графиня Марианна Зарнекау, дочь графини Палей, исполнила египетский танец с лейтенантом Владимиром Лазаревым. Баронесса Врангель, ее подруга, и Охотникова, сестра красивой графини Игнатьевой, ныне супруги генерала Половцова, танцевали имевший огромный успех венгерский танец, партнерами были граф Роман Подони и Жак дес Лалайг. Князь Константин Багратион, зять великого князя Константина Константиновича, исполнил кавказские танцы, а княжна Кочубей и брат ее Виктор, граф Мусин-Пушкин и Григорий Шебеко танцевали малороссийскую кадриль. Наконец, великая княгиня Виктория Федоровна, супруга великого князя Кирилла Владимировича, вместе с великим князем Борисом Владимировичем стала во главе восточной кадрили. Всех красивейших, изящнейших женщин Петербурга великая княгиня просила принять участие в этом танце.
Среди них назову княжну Ольгу Орлову, графиню Марию Кутузову, мисс Муриель Бьюкенен, княгиню Наталию Горчакову, мистрисс Джаспер Ридлей (дочь нашего посла в Париже, графа Бенкендорфа) и многих других. Супруги Франсис де Круасе не могли быть ввиду необходимости уехать в Париж. Из мужчин были: принц Александр Баттенбергский, несколько молодых секретарей английского посольства, офицеры Кавалергардского и Конногвардейского полков, много красивой молодежи, ныне уже погибшей, то в Карпатах, то на литовских равнинах, жертвой озверевших солдат. Приглашений на этот бал очень доискивались. Я разослала более 300 приглашений - большее количество гостей не вместилось бы в моих залах - и ввиду того, что по русскому обычаю каждый ждет ужина и каждый должен иметь свое место, то в этом смысле и кухня моя не могла бы удовлетворить большее количество приглашенных. Меня засыпали просьбами. Интерес, возбужденный царской кадрилью, был чрезвычаен. Но так как я при всем моем желании не была в силах раздвинуть стены моего помещения, я не могла удовлетворить желание всех. Каждый оставлявший у меня свою визитную карточку рассчитывал на приглашение и, не получив такового, становился моим врагом, кроме того, по крайней мере 100 человек просили через знакомых допустить их в качестве зрителей на лестницу посмотреть царскую кадриль. Не хотели понимать, что это было для меня совершенно невозможно - такая толпа людей нарушила бы красоту этого вечера.
Произошел случай, казавшийся тогда незначительным, но имевший для меня трагические последствия и едва не стоивший мне жизни.
« Персидская кадриль на балу у графини Марии Клейнмихель, январь 1914 года.»
Каждый знал тогда в Петербурге Павла Владимировича Родзянко, брата председателя Государственной думы. Он был женат на княгине Марии Голицыной, умной и доброй женщине, бывшей с юности подругой моей, сестры моей и брата. У Родзянко было пять сыновей; один из них был моряком, двое других - талантливыми кавалерийскими генералами и оба младших - офицерами; единственная дочь княгини Маруся Трубецкая была очень дружна с моей второй дочерью. Павел Родзянко был видный мужчина, бывший кавалергард, всегда находившийся навеселе. Это был настоящий самодур, затеявший процесс со своей женой, бывшей ему преданнейшей супругой, процесс, имевший денежную подкладку. Он публично оскорблял своих сыновей, рыцарски державших сторону своей матери. Сыновья были совершенно беззащитны перед ним и должны были молча переносить все его оскорбления. Наконец суд чести Кавалергардского полка закрыл Павлу Родзянко вход в офицерское собрание. У него было также столкновение с павшим на войне князем Багратионом. Багратион вызвал Родзянко на дуэль, и последний просил графа Фредерикса довести об этом до сведения Государя и получить от него разрешение на этот поединок. Граф смеясь, говорил нам в тот день, что сказал Родзянке: "Ввиду того что вы лично вызваны на поединок, вы должны самостоятельно решить - как велит вам ваша совесть в данном случае поступить. Но обращаться через министра двора с официальной просьбой к царю - по меньшей мере странно". И дуэль не состоялась.
Со всех сторон мне сообщали, что Родзянко повсюду говорит, что он хочет воспользоваться моим костюмированным балом для того, чтобы сыновья его принимали участие в кадрили, а также чтобы иметь возможность публично оскорбить Багратиона. При этих условиях, зная, что он способен на самые невероятные вещи, я решила не допускать его на мой вечер, тем более что ко мне взволнованно прибыла Олимпиада Андреевна, секретарь одного благотворительного управления, и сообщила, что Родзянко в то же утро, входя в зал комитета благотворительного общества имени св. Сергия, членом которого и я состояла, в резких выражениях поклялся перед всем комитетом, что он рано или поздно мне отомстит и заставит меня проливать кровавые слезы, если я посмею его оскорбить, не прислав приглашения или вычеркнув его имя из списка приглашенных. Олимпиада Андреевна заплакала при мысли, что меня ожидает, так как она была большого мнения о сильных связях Родзянко. В тот же день живущий в моем доме князь Куракин хлопотал у меня за Родзянко. Я объяснила ему причину моего отказа, и Куракин сказал мне в присутствии своей жены: "Берегитесь, он грозит вам большим скандалом, если вы его не пригласите". - "Теперь или позже, - ответила я, - он мне сделает скандал, но я предпочитаю его именно теперь не иметь. Из двух зол я выбираю наименьшее". Вечер мой прошел без малейших неприятностей. На следующий день такой же бал был повторен супругой великого князя Владимира Александровича, а несколько дней спустя я покинула Петербург, уехав в Рим, и не думала больше о Родзянко. Все это происходило в последних числах января 1914 года.
Графиня Мария Эдуардовна Клейнмихель (урожденная фон Келлер) \\ «Из потонувшего мира» (1922).
понедельник, 02 сентября 2013
Число знакомства в нумерологии
Число знакомства (первой встречи) — это конечная нумерологическая сумма календарной даты (без номера года), когда произошел первый значащий контакт (или знакомство).
Много пишут о женщинах поэты,художники, но они(женщины) остаются такими же загадочными и непостижимыми,как вся Вселенная.Какие загадки таятся в этом,казалось бы,хрупком существе ,не могут объяснить даже ученые умы.
